Ученик воина. Игра форов - Страница 22

Мэйхью потряс головой, цепляясь за свое отчаяние, словно ребенок за любимую игрушку.

— Я пробовал. Я все пробовал. Вроде мне светил кредит. Но потом все поломалось, да и не мог я дать больше, чем Кольхаун.

— Ах так. — Майлз вернул бутылку пилоту и внезапно заметил, что уже висит в воздухе под углом в девяносто градусов к собеседнику. — Все равно, сдаваться нельзя, это я знаю твердо. Сдаваясь, роняешь честь форов. — Он начал потихоньку напевать знакомую с детства и слегка подзабытую балладу «Осада Серебряной Луны». Он помнил, что там был фор, какой-то лорд и еще прекрасная ведьма, которая летала в волшебной ступе; потом в этой ступе истолкли кости врагов. — Дайте-ка мне еще глотнуть. «Дай клятву мне, — лорд Фор сказал… — и будешь верный мой вассал…»

— Чего-чего? — удивился Мэйхью.

Майлз опомнился.

— Да нет, это я так. Извините. — Еще несколько минут он молча висел в воздухе, размышляя, потом воскликнул: — Просто беда с этой бетанской системой! Никто ни за что не отвечает, всем заправляют какие-то безликие фигуры. Правительство призраков, да и только. А вам нужен сюзерен, который взял бы в руки меч и разрубил паутину волокиты. Как Форталия Смелый в Зарослях Терновника.

— Не нужен мне сюзерен. Мне нужно выпить, — мрачно заявил Мэйхью.

— Ах, извините. — Майлз вернул бутылку. Где-то в глубине его мозга зарождалась идея, пока туманная, словно галактика, только начинающая сжиматься. Еще немного, и она засияет, как протозвезда… — Нашел! — воскликнул он, выпрямляясь, и от резкого движения в невесомости его тело беспорядочно закружилось в воздухе.

Мэйхью вздрогнул, чуть не разрядив игольник в пол, и ошарашенно глянул на бутылку.

— Что нашел? Выпивка здесь, у меня.

Майлз кое-как справился с вращением.

— Лучше будет, если мы проделаем все прямо отсюда. Первый принцип стратегии: никогда не уступай выгодную позицию. Можно воспользоваться вашей связью?

— Зачем?

— Я хочу купить этот корабль, — величественно и звонко объявил Майлз. — А затем нанять вас в качестве пилота.

Мэйхью озадаченно посмотрел на юношу, потом на бутылку, снова на Майлза.

— У тебя столько денег?

— Н-ну, в общем… У меня есть кое-какие активы.

Майлз включил коммуникатор, и после нескольких минут переговоров на экране возникла физиономия представителя утилизационной компании. Если раньше Кольхаун был настроен недоверчиво, теперь его просто распирало от возмущения.

— И вы называете это компромиссом? — тут же завопил он. — По себестоимости! А гарантии? Я вам не торговец недвижимостью!

— Господин Кольхаун, — вежливо перебил его Майлз, — позвольте заметить, что выбирать вам придется не между моим векселем и этим кораблем. Выбор — между векселем и осколками, в которые вот-вот превратится ваше имущество.

— Если мне станет известно, что вы в сговоре с этим…

— В жизни его не встречал. До сегодняшнего дня, — чистосердечно признался Майлз.

— А что за землю вы мне предлагаете? Да еще на Барраяре! — подозрительно спросил присмиревший Кольхаун.

— Нечто вроде фермы… Есть лес. Сто сантиметров осадков в год. Чуть больше трехсот километров от столицы. — (Столице крупно повезло, что она с наветренной стороны, мельком подумал Майлз.) — Вся эта земля принадлежит мне. Я только что получил ее в наследство. От деда. Можете справиться в посольстве Барраяра. Посмотрите кстати данные о климате.

— Насчет осадков — они там не в один день выпадают, а?

— Нет, конечно, — с пафосом ответил Майлз. — И учтите, что это земля моих предков. Мы владеем ею уже на протяжении десяти поколений, и можете не сомневаться: я из кожи буду лезть, чтобы выкупить свой вексель и не дать родовому поместью уйти в чужие руки…

Кольхаун раздраженно потер подбородок.

— Себестоимость плюс двадцать пять процентов, — сдался он наконец.

— Десять.

— Двадцать.

— Десять, или вам придется иметь дело с пилотом Мэйхью.

— Ладно, — простонал Кольхаун. — Десять.

— Договорились.

Конечно, процедура оформления покупки на этом не закончилась, но бетанцы не зря гордились своей информационной системой. Сделка, на которую на Барраяре потребовалось бы несколько дней, была заключена меньше чем за час, и при этом не выходя из корабельной рубки. Однако Мэйхью становился все молчаливей.

Наконец он заговорил:

— Послушай, сынок. Я ценю твое великодушие и все такое прочее, но только зря все это. Понимаешь, когда я спущусь вниз, они не угомонятся. Так не получится: посмеялись и разошлись. На посадочной площадке меня будут ждать люди из СБ, а с ними санитары из Совета психического здоровья. Ты и глазом не успеешь моргнуть, как на меня накинут сеть-парализатор. А месяца через два, может, и увидишь меня. Я буду ходить и всем улыбаться. Когда человека берет под крылышко СПЗ, он непременно в конце концов ходит и улыбается, ходит и улыбается… — Мэйхью беспомощно тряхнул головой. — Поздно, сынок.

— Пока человек дышит, ничего не поздно, — отрезал Майлз. Внизу, на планете, он зашагал бы по комнате; а здесь можно было только оттолкнуться от одной стены, проплыть в воздухе, и оттолкнуться от другой. Майлз летал по рубке, как мыльный пузырь, и напряженно думал.

— У меня идея, — сказал он наконец. — Готов поспорить, что на этом можно выиграть время. А там придумаем что-нибудь получше. Беда только, что вы не с Барраяра, вам будет трудно понять все сразу.

Мэйхью был порядком озадачен.

— О чем это ты?

— Дело вот в чем. — Хлоп, поворот, вперед, хлоп. — Если бы вы присягнули мне на верность как оруженосец своему сюзерену, — а это самое простое — я бы мог подвести вас под свой дипломатический иммунитет третьего класса. Будь вы подданным нашего императора, нечего было бы и голову ломать. Но вы гражданин Беты. Значит нам нужно прежде всего привлечь толпу юристов, и они несколько дней будут биться, выясняя, какой закон главнее. Я взял бы на себя обязательство предоставить вам жилье, еду, одежду, вооружение — наверное, корабль можно считать вооружением? — и защиту, если кто-либо вызовет вас на поединок… Ну здесь, на Бете, это вряд ли случится… Кроме того, существует масса параграфов насчет вашей семьи. Кстати, как насчет семьи?